Поймать Тень - Страница 82

Единорог уже нетерпеливо переступал с ноги на ногу, а у него их не в пример некоторым - четыре. Мне все же пришлось выйти. Не утруждая себя такими формальностями, как одежда, я вернулась на полянку. Одеваться не хотелось, но пришлось, все-таки мероприятие намечается. Так как выбор был не большой, хм, мягко сказано, пришлось сооружать выходной наряд из того, что есть. Неизвестно как оказавшаяся в моих вещах белая ночная сорочка с оборочками пошла в дело. Сделав по бокам два разреза, я получила удобную вещь. Дело завершил длинный витой шнур от какой-то мебели, которым я по случаю побега перевязывала свои вещи. Подвязавшись им под грудью, я добавила тот ненавязчивый шик, которым в свое время так гордилась моя мачеха. И демонстративно вынула из-за пазухи оба кулона - золотую звезду и четырехлистник. Калгн покосился на них, но промолчал.

Он привел меня на большое поле, где уже собралось более двух десятков единорогов, затем мой провожатый встал где-то в стороне.

Меня внимательно осмотрели. Впрочем, я занималась тем же - изучала.

- Как тебя зовут? - обратился ко мне почтенных лет единорог.

Я посмотрела ему прямо в глаза и твердо сказала:

- Мое имя Таня Лил.

- Почему ты скрываешь то имя, что дали тебе при рождении? - поинтересовался другой. - В своем мире ты совершила преступление?

- Моего мира больше нет. Есть тот, который я делаю сама. Что касается преступления, то я вряд ли могла совершить что-то названое так громко. Хулиганство - может быть, но не преступление.

- Тогда почему изменила имя?

- Это логично. Когда один человек умирает, имя умирает вместе с ним. Для этого человека.

- У тебя есть враги?

- Врагов как таковых нет. Есть тот, кто хочет убить меня, и кого хочу убить я.

- Разве это не зовется враждой?

- Нет. Вражда предполагает равенство. А он не принимает меня за помеху. Для него - это просто ступень к более высокой награде. Для меня - долг.

- И кто же тот, кто не принимает мага, стоящего пред нами, в серьез? - спросил куда более молодой, но опытный и мудрый единорог. Он мне понравился. На моего папочку похож. Его коричневая масть играла на солнце, переливаясь золотистыми искрами.

- Тот, для кого я всего лишь человеческий маг, девчонка, посмевшая бороться за свою жизнь. К чему этот допрос?

- Скажи - кто твой враг, и я скажу - кто ты. Разве не так говорят у людей?

Я позволила себе усмехнуться:

- Разве единорогам надо говорить так много, чтобы они поняли, кто перед ними стоит. Если бы вас что-то во мне не устраивало, вы бы и приблизиться к долине мне не дали.

- Ты прошла наши преграды. Как тебе это удалось?

- Какие именно? - нахмурилась я, на всем пути ни разу не почувствовав магическую преграду.

- Расщелину в скалах и ступени.

- Ну, если вы называете расщелиной ту гору, словно расщепленную надвое, то нормально. А ступени я преодолела с помощью магии.

- Они не пропускают враждебную магию. А та расщепленная гора бывает таковой только для тех, кто чист душой, - лукаво улыбнулся (мне так показалось это лошадиное выражение) тот шоколадный красавец.

- Сломалась ваша расщелина. Чистоту души у меня может заподозрить только глухой, слепой дурачок. Да и то спьяна. Зачем вы меня позвали, обсуждать недостатки вашей охранной системы?

- Мы хотим узнать, правда ли то, что тебя сюда привело перо? И откуда ты его взяла.

- Это правда. Перо мне дала Вирь-ава. Моя спасительница и покровительница. Это путеводное перо я сама попросила. Хотела отплатить ей долг. Который никогда не отдать.

- Что за долг?

- Долг жизни. Она спасла меня. Дала мне жизнь. Как мать, которую я не знала.

- Кто ты, колдунья, - как-то очень серьезно взглянул на меня единорог, - раз за тебя заступается сама Богиня Мать? Если враги твои так сильны, а друзья верны, как гидра? Кто ты - прошедшая наши преграды и носящая знаки демонов стихий?

Я схватилась за звезду, висящую на моей груди.

В темных карих глазах единорога было что-то заставившее меня тяжело опустить голову и сказать:

- Всего лишь феникс, сгорающий в собственном пламени.

- Феникс - это символ незапятнанной чистоты. Значит, душа у тебя так же чиста.

Добрые глаза единорога вернули меня из странного состояния оцепенения.

- Эта птичка совершила много плохого. Как может не вымазаться в крови тот, кто убивал?

- А кто тебе сказал, что кровь отягощает душу? - лукаво посмотрел на меня единорог. Это становится диалогом, а не допросом на совете. Хм, занятно! - Душу портит зло. А в тебе его нет.

Пришлось кивнуть, признав его правоту. Не говорить же почтенному единорогу, что кроме разделки полудесятка демонов на мелкие запчасти, я еще развлекалась мелким жульничеством и крупным обманом.

- Ты сильная ведьма, мы это видим. Как и невероятную магию, опутывающую тебя словно кокон. Магию майя, неподвластную человеку, но лижущую твою кожу, как преданная собачонка.

- У меня никогда не было собаки, - улыбнулась я. - Взамен у меня есть преданное это. - И вытянув руку, я продемонстрировала сидящую на ней саламандру. - Вам не зачем знать грани моих сил и знаний. Вам не стоит знать то, что я скрываю.

- Мы не будем пытаться. Но в твоих глазах скрывается столько тоски, что мы не можем не делать попыток понять и помочь. Так уж устроены единороги. Мы не только можем помочь тебе. Но и просим твоей помощи.

- Что?

- Если мы правильно поняли, Великая Мать послала тебя, чтобы помочь нам.

- Помочь в чем? - заинтересовалась я.

- Идем со мной, ведьма.

Он увел меня с поляны, и теперь мы шли по берегу небольшой речушки.

Единорог долго молчал, а затем, наконец, заговорил: